Оксана Голубова

Сила слова: пишите вопреки боли

Интервью: Е. Зинченко

Фото: из архива О. Голубовой

СанаА Бова (Оксана Александровна Голубова) — поэт, прозаик, художник, основатель творческого объединения BOVA TEAM, реализующего масштабные литературные, музыкальные и образовательные инициативы, включая издание журнала «Сердцебиение иных миров». Член Российского союза писателей, с 2025 года — постоянный член жюри Культурного центра «Золотой Орфей». Под ее руководством также развивается BOVA SHOP — коммерческий проект по продаже авторских работ ручной работы: украшений, картин, свечей и мыла. Особое внимание СанаА уделяет персональному наставничеству начинающих авторов. В тематических чатах и литературных сообществах она создает уютную и вдохновляющую атмосферу, чтобы писатели могли оттачивать мастерство, преодолевать сомнения и находить свой неповторимый голос. 

Оксана, ваш путь в литературу напоминает сложный лабиринт: спортивные танцы, альпинизм, дизайн, фотография, нутрициология, психология и карьера в фитнес-индустрии... Что стало решающим «щелчком», который заставил отложить все остальное и сказать: «Теперь я — писатель»?

Решающего «щелчка» не было. Было ощущение, что я слишком долго хожу вокруг того, что на самом деле мое. Весь этот лихой маршрут был как тренировочный забег перед настоящим стартом. Он научил стойкости, наблюдательности, работе с людьми и их эмоциями.

Возникло такое чувство правильности, будто я наконец двигаюсь по своему треку, а не по чужому расписанию. Поэтому «щелчок» — это, скорее, признание всех частей себя.

Где вы находите идеи для новых сюжетов? Поделитесь самым неожиданным источником вдохновения.

Если бы идеи послушно сидели на полке и ждали, пока их выберут, жизнь была бы значительно спокойнее. Но, увы (или к счастью), они приходят как нахальные гости: без звонка, в тапках, с сумками странных ассоциаций. Я не охочусь за сюжетами — они сами подкидывают себя в моменты, когда вроде бы «вообще не до творчества». Иногда это городская легенда, услышанная краем уха в метро, иногда — сон, который выглядит как плохой монтаж, но в нем спрятан диалог, достойный половины главы.

Вы говорите: «...Я не верю в постоянный позитив. Я верю в правду». Именно эта вера помогает вам создавать таких живых, сложных персонажей, в которых читатели узнают самих себя?

Правда — штука неласковая, но она дает персонажам пульс. Постоянный позитив — это как декоративная плитка: красиво, но, если по ней стукнуть, звук будет пустым. А правда всегда с массой — у нее есть вес, шероховатости, неоднозначность. Именно она делает героя похожим на человека, а не на плакат с мотивирующим слоганом. И да, вера в правду — это то, что ведет меня в создании персонажей. Читатели узнают себя не потому, что герой идеален, а потому что он ломается, спорит, делает глупости, пытается быть сильным в тех местах, где слаб — и наоборот. Они узнают в нем свой хаос.

Что появляется раньше — судьба героя или его внешний облик? Можете привести пример?

Почти всегда — судьба. Внешность для меня — обложка книги, а вот внутренняя траектория — это текст. Я сначала чувствую нерв героя: что его формировало, от чего у него дрожат руки и зачем он выбирает свой путь. И уже потом возникает лицо, жесты, походка — как оболочка, выросшая поверх его боли, опыта и стремлений. Возьмем условного героя — человека, которого когда-то предали те, на кого он рассчитывал больше всего. Его судьба появляется первой: вечная настороженность, привычка держать дистанцию, нежелание быть уязвимым. И вот уже из этой судьбы рождается тело — чуть сутулые плечи, взгляд, который не задерживается на людях слишком долго, резкие движения, будто он все время готов отступить. Внешность становится продолжением его истории. Герой сначала живет у меня внутри как эмоциональная формула и лишь потом превращается в визуальный образ. Так он и становится настоящим — сначала боль, потом лицо.

В ваших мирах есть удивительное сочетание красоты и ужаса. Как удается находить баланс между ними?

Баланс между прекрасным и пугающим — это, по сути, баланс между тем, что мы хотим чувствовать, и тем, чего мы боимся признать. Красота без тени быстро превращается в пресную открытку, а ужас без красоты — в мрачный тоннель, из которого читателю хочется выйти на первой же странице. Гармония появляется там, где одно усиливает другое.

Эстетика всегда на стыке: когда страшное подано тонко, почти нежно, а прекрасное — с намеком на опасность. Я не пытаюсь уравнять эти две силы, а свожу их, как двух партнеров в танце: иногда ведет свет, иногда — тьма, но музыка у них одна.

Фандом «Крылатики» — ваши преданные читатели. Можно ли сказать, что они стали соавторами вашей общей истории? Да, они давно перестали быть просто «аудиторией». Фандом «Крылатики» — это те, кто держал мой текст за руку в моменты, когда любая онлайн-платформа могла исчезнуть так же внезапно, как сон после будильника. Они переживали сломы, переносы, перезапуски вместе со мной, и в какой-то момент стало невозможно провести линию: вот здесь автор, а вот здесь читатель. Мы стали общим организмом. И безусловно, их можно назвать соавторами — они влияют на дыхание моих историй: первыми считывают тон, угадывают намеки, подмечают детали, которые даже я не всегда фиксирую сознательно. Их реакции становятся лакмусовой бумагой: если они где-то замирают, значит, я попала в точку, если начинают шутить — сюжет держит, если молчат после тяжелой сцены — значит, она прожилась.

Какой самый ценный, возможно, жесткий, совет вы даете начинающим авторам — тот, что стал бы откровением для вас в прошлом?

Самый честный и самый неприятный совет, который я сама бы хотела услышать раньше, — писать больно, и это нормально. Новички часто думают, что трудности — знак того, что «не дано», что у настоящих авторов все идет гладко, вдохновение льется из потолка, а рука сама знает, что делать. Это вредная ложь, в которую я когда-то тоже верила. Поэтому вот он, тот самый жесткий, но спасительный совет: перестаньте ждать идеального состояния, идеального времени, идеального текста. Садитесь и пишите именно тогда, когда страшно, когда сомнения душат, когда кажется, что ничего не выходит.

Создание песен и клипов, написание книг, живопись... В чем секрет вашей мотивации? Это потребность рассказать одну историю на всех языках искусства?

Если бы у меня был один-единственный секрет мотивации, я бы уже продавала его в красивых баночках (Улыбается — Прим. авт.). Но правда куда менее глянцевая. Это не вдохновение и не волшебный пинок судьбы, а постоянная внутренняя вибрация, которую невозможно заглушить.

Это не мультизадачность, а, скорее, один источник, который ищет разные выходы на поверхность, как вода, пробивающая себе русла. . . Хотя, признаюсь, переключение — еще и моя страховка от выгорания.

Ваша картина «Тоска по дому» была представлена на выставке, посвященной искусству Китая. Что для вас является «домом» и по чему вы на самом деле тоскуете?
«Дом» — это слово, которое мы все вроде бы понимаем, но каждый раз, когда пытаемся объяснить, оно ускользает. Мне понадобилось много лет и много переездов — внешних и внутренних, чтобы признать: мой дом никогда не был точкой на карте. Для меня дом — это совпадение с собой. То состояние, в котором ты не примеряешь роли, не подбираешь правильные слова, не приглаживаешь эмоции. Место, где ты не «работаешь собой», а просто существуешь. Даже если внутри бардак, даже если вокруг шумит мир — есть эта тихая внутренняя комната, куда можно вернуться.

Сайт: sanaabova.ru | VK: sanaa_bova | TG: thewriter_SanaaBova